Каждый новый проект для меня –
шаг из прошлого в вечно меняющееся будущее.
Кензо Танге
В марте 2015 года исполнилось 10 лет, как не стало Кензо Танге – выдающегося зодчего планеты, самого почитаемого и влиятельного японского архитектора XX века, лауреата Притцкеровской премии 1987 года. Страстный патриот своей страны, он сумел связать восточную архитектуру с ритмом и образом современной западной жизни, не только создав своеобразие современной японской архитектурной школы, но и сделав европейцев и американцев своими подражателями.
Кензо Танге родился 4 ноября 1913 года в городе Имабари на маленьком острове Сикоку. Школьные годы его прошли в Хиросиме, находящейся через пролив. Получив архитектурное образование в Токийском университете в 1938 году, Танге стал работать в ателье известного архитектора Кунио Маэкава, который в свое время стажировался в Европе у Ле Корбюзье. Идеи современной архитектуры привлекли и К. Танге. Именно тогда он написал свое первое эссе о Микеланджелло (1939), в котором проводит параллель между ним и Ле Корбюзье как открывателями нового, коснулся идей, во многом определивших его творческую судьбу. Воспитанный в японской среде и творивший в ее традициях, Кензо Танге всю жизнь сохранял интерес к европейской культуре, обретавшей в его руках достаточно причудливые интерпретации.
Профессиональная деятельность Танге начиналась в тяжелый для японского народа период свертывания гражданского строительства. В 1941 году он поступает в аспирантуру Токийского университета и занимается в основном «бумажным проектированием». В первые послевоенные годы молодой архитектор основал учебную студию Tange Laboratory и создал несколько градостроительных проектов. Самым крупным среди них был генплан по воскрешению испепеленной атомным взрывом Хиросимы, разработанный совместно с Асада, Отани и Исикава в 1947 году. Работа над ним стала для Кензо Танге своего рода подготовительным этапом к проектированию мемориального ансамбля в этом городе (1949–1956), в котором он органично воплотил принцип отрешенно-созерцательного «пространства тишины» (в духе японских средневековых монастырей).
Хиросима – город его юности, и для Танге произошедшая катастрофа была не только общей, но и личной трагедией – в атомном пожаре погибли его родители. Кульминацией проекта стал мемориал жертвам бомбардировки, а музей Мира в этом комплексе – классическим произведением японского модернизма. Его образный строй преисполнен скорбью и безграничным уважением к погибшим, он служит напоминанием потомкам о хрупкости и незащищенности человеческой жизни. Огромная площадь парка с нарочитой, кажущейся зловещей пустотой и аскетичные помещения музея, главный корпус которого поднят над землей на столбах (один из принципов функционализма), составляют единое целое. А разрывающий тишину звон огромного поминального колокола взывает к памяти, не позволяющей предать прошлое забвению…
Мемориальный ансамбль в Хиросиме
Как создатель шедевра, вносившего нечто существенно новое в развитие современной архитектуры, Кензо Танге сразу получил международное признание и превратился в единственного властителя дум архитектурной молодежи Японии, отодвинув на задний план старых лидеров – Маэкаву, Сакакуру, Раймонда.
В 1950-е годы Кензо Танге много проектирует и строит, демонстрируя блестящее знание местной архитектурной классики и уверенное владение приемами интернационального стиля. Среди его проектов детская библиотека в Хиросиме, собственный дом в пригороде Токио, муниципалитеты в Токио, Симидзу, Кураёси и Курасики, зал конгрессов в Мацуяме, зал собраний в Сидзуоке, здание ратуши в Курасики и многие другие.
Как пишет о произведениях Танге сайт www.designdeluxe.am, «силуэты его зданий невероятно просты по «крою» и конструктиву, угловаты и вместе с тем изящно изогнуты – как склон горы Фудзи, как ствол дерева бонсай, как кровля пагоды. Материалы и конструкции легки и приглушенно-монохромны, как ширмы и перегородки, а декор небросок и продиктован суровой природой островов. Его творения отмечены хорошим вкусом и чувством меры. В творчестве Танге очень часто урбанист брал верх над архитектором. Мастеру было гораздо интереснее создавать архитектурные ансамбли и изменять окружающую среду, чем строить отдельные здания. Проектируя свои объекты, Танге держал в уме не только то, как они будут выглядеть в глазах прохожего или посетителя, но и встраивал их в окружающий ландшафт».
Cобор Святой Девы Марии
Кензо Танге много занимался городским планированием и разработкой мегаструктур. Архитектора всегда интересовала концепция перспективного развития современного города. В 1960 году он предложил фантастический градостроительный проект будущего Большого Токио, вынеся линейный многоярусный мегаполис над Токийским заливом в виде огромного моста, состоящего из сети автострад, переходов и эстакад, над которыми висели здания. Концепция вертикального зонирования города получила свое новое развитие в проекте «Токио-60». Кензо также выступил инициатором создания группы «URTEC» («Урбанисты и архитекторы», 1961), которая стремилась совместить воедино архитектуру с теорией. Смелостью и радикальностью своих идей Танге будировал градостроительную мысль, оказав влияние на возникновение ряда футурологических проектов по всему миру, ориентированных на достижения науки и техники.
«Город подобен дереву в полном расцвете, со стволом, ветвями и листьями. Ствол – это инженерные коммуникации города, его основа – портовые сооружения, дороги и все элементы благоустройства. Эти сооружения должны, как правило, строиться правительством и проектироваться с расчетом на длительный срок эксплуатации. Ветвям на дереве соответствуют индивидуальная жилая застройка, которую можно рассматривать как основной структурный элемент. Жилые здания являются неотъемлемой частью материальной среды, но по сравнению с инженерными сооружениями города они изменяются количественно и качественно значительно быстрее. Наконец, листьям на дереве сродни различные предметы постоянного обихода, которыми пользуются в течение некоторого времени, а затем бросают. Потребление таких предметов увеличивается из года в год и из месяца в месяц, что влечет за собой все ускоряющийся темп их замены – житейский метаболизм…
Трагедией сегодняшнего дня не только в Японии, но и во всех странах является именно то, что процесс роста городов не был в свое время достаточно предусмотрен… Наши города имеют в действительности ветви, но не имеют ствола. В результате огромные массы энергии, расходуемые на строительство, порождают хаос и замешательство.
Наша задача – преобразовать эту энергию хаоса в энергию созидания и равновесия…»
Из книги Кензо Танге «This is Japan» (1965)
Связать свои идеи с реальными задачами реконструкции и развития городов Кензо Танге удалось при проектировании центра югославского города Скопье, разрушенного землетрясением в 1963 году (первая премия в международном конкурсе, проведенном под эгидой ООН в 1964 году). Главная идея проекта – внести в пространство центра четкую структуру, организуя стройную систему транспортных коммуникаций и создавая крупные символические формы, облегчающие людям восприятие города как целого.
Олимпийский комплекс
В 1960-е и последующие годы в произведениях зодчего все более заметную роль играют символическая монументальность, экспрессивная пластика крупных форм (здание компании «Дэнцу» в Осаке, 1961–1968; центр искусств Согэцу, 1960; католический собор Святой Девы Марии, 1963–1964 (оба в Токио); центр коммуникаций в Кофу, 1962–1967; токийский филиал Сидзуокской медиакомпании, 1966–1967). Некоторые из этих работ близки к стилистике брутализма.
Мировую славу Кензо Танге принес уникальный по образному и конструктивному решению грандиозный комплекс спортивных сооружений к Олимпийским играм 1964 года в Токио, где архитектор использовал вантовые конструкции и оболочки. Два гигантских объема вырастают из общей платформы, их огромные пространства с пластичной динамикой криволинейных форм накрывает кровля из армированного бетона, вызывающая ассоциации с днищами перевернутых кораблей и напоминающая о пластике силуэта японских пагод.
В этом проекте Кензо Танге явственно прослеживается синтез европейского художественного опыта и японских традиций. Несмотря на внешний футуризм и нарочитый модернизм, вся среда вокруг спортивных залов сохраняет дух и характер типичного японского сада с его композициями из камня, культом отдельных деревьев и кустов. Стадион находится на участке, вплотную примыкающем к крупнейшему историческому парку Токио – Йойоги (Ёёги), и вся его атмосфера плавно и незаметно перетекает в футуристический ансамбль. Этот принцип, когда архитектура становится элементом искусственной природы, Кензо Танге постоянно реализовывал в своем творчестве, что стало одной из особенностей созданной им современной японской архитектуры. Олимпийский комплекс назвали вершиной творческой карьеры архитектора, он вошел в число лучших произведений зодчества ХХ века.
Штаб-квартира Fuji Television в Одайбе
Центр коммуникаций в Кофу, возведенный в 1967 году, представляет собой мегаструктуру из 16 бетонных башен (внутри башен расположены лифты, винтовые лестницы, системы кондиционирования воздуха), соединенных между собой горизонтальными этажами. Конструкция была рассчитана на возможность роста и дальнейшего развития в пространстве. Ее можно было надстраивать и заполнять новыми элементами. «Здесь ярко проявились идеи нового направления в архитектуре ХХ столетия – японского метаболизма, сочетавшие в себе мотивы структурализма, брутализма и модернизма. В пространственной структуре соединились как элементы стабильные – в виде вертикальных коммуникационных ядер-шахт, так и гибкие, меняющиеся (горизонтальные), растущие. В метаболистических экспериментах зодчего помимо явного новаторства можно усмотреть и традиционное для японской архитектуры обращение к стоечно-балочной каркасной системе», – пишет в статье «Создатель современной архитектуры Японии» профессор О.В. Орельская.
В творчестве Кензо Танге параллельно развивались две линии: сочетание традиций и новаторства и обращение к архитектуре будущего, в основу которой он положил принципы растущего организма. Танге называют одним из ярчайших представителей школы «метаболической архитектуры», ее лидером (он – один из организаторов группы «Метаболизм»).
Метаболистические принципы Кензо Танге воплотил в пространственной композиции международной выставки «ЭКСПО-70» в Осаке, тема которой определялась как «Прогресс и гармония для человечества». Центром композиции стала Фестивальная площадь, перекрытая огромной пространственной парящей стержневой структурой, соединившей все сектора выставки. По оси главного входа располагалась башня Солнца (символ силы человеческой жизни, проходящей через прошлое, настоящее и будущее) и тематический выставочный зал. Под «крышей» располагались три уровня: подземный (символизировал прошлое), наземный (настоящее) и воздушный (будущее).
Метаболистические структуры Кензо Танге продолжал создавать и в 1990-е годы, соединяя их со стилем хай-тек. Как, например, в здании штаб-квартиры Fuji Television в Одайбе (1996) состоящем из трех частей. Средняя часть его представлена в виде крупной сквозной решетки, в рисунке которой угадывается сетчато-клетчатая структура традиционного японского дома. Она дополнена металлическим шаром, словно повисшим в воздухе.
Здание муниципалитета в Токио
Отличительная особенность творений Мастера – ассимиляция европейского художественного и культурного опыта и преломление его через японские традиции и созерцательность. Одним из примеров такого союза европейской идеи и японского воплощения является 48-этажное здание муниципалитета в Токио (1991) в квартале Ниси Синдзюку, застроенном высотными зданиями. Две башни небоскреба – северная и южная – возвышаются над общим корпусом, вырастающим из подиума. В венчающей части симметричные башни делаются более стройными, похожими на силуэты величественных средневековых готических соборов.
В 1990-е годы Кензо Танге часто обращается к проектированию небоскребов. Два небоскреба (280-метровый на 67 этажей и 162-метровый на 38), построенные архитектором в 1992 году в Сингапуре на площади UOB Plaza, объединены шестиэтажным подиумом с атриумом. Обе башни имеют восьмиугольное основание и представляют собой структуры вращения кубического объема, что стало модным в новейшей архитектуре.
Одной из последних работ Кензо Танге, законченной строительством уже после его смерти, в 2008 году, стало 50-этажное здание Синдзюку Сумимото в Токио (высотой 204 м), получившее название «Башня-кокон». Это учебное заведение, которое включает в свой состав школу моды, колледж информационных технологий и дизайна и медицинский колледж. В архитектурном конкурсе на этот проект участвовало 50 архитекторов, лучшей была признана работа архитектурной студии К. Танге. Члены жюри подчеркнули, что башня ассоциируется с коконом, «инкубатором идей и талантов, из которого станут выпархивать в мир великолепные бабочки креатива».
«Башня-кокон»
«Башня-кокон» выполнена с элементами деконструктивизма. Ее несколько усложненная скульптурная стеклянная форма, опутанная сеткой из белого алюминия, имеет изломанные линии и акцентно вторгается в среду города. К центральной опоре в виде стержня примыкают лифтовая шахта и лестницы. На каждом этаже вокруг стержня располагаются по три учебные аудитории. Через каждые три этажа имеется трехуровневый рекреационный холл для отдыха и общения студентов. Здание построено с учетом требований энергоэффективности. Эллиптическая форма конструкции наружных стен позволяет равномерно распределять солнечный свет и рассеивать потоки ветра.
* * *
Кензо Танге по праву считается творцом современной японской архитектуры. В Токио он создал свои лучшие произведения и вырастил учеников. В течение жизни он строил в Италии, Сингапуре, США, Китае, Австралии, Малайзии, Непале, Саудовской Аравии, Иране, Кувейте, Нигерии, Югославии. Успешно преподавал в университетах Массачусетса, Гарварда, Йеля, Принстона, Вашингтона, Иллинойса, Калифорнии, Алабамы, Торонто. Написал и опубликовал ряд книг, посвященных особенностям японской национальной архитектуры. Его наследие и влияние на архитекторов современной эпохи огромно.
Кензо Танге умер 22 марта 2005 года в возрасте 91 года. Прощались с великим человеком и гениальным зодчим почитатели его таланта в соборе Святой Девы Марии – возвышенно парящем, легком, одухотворенном, каким был и сам зодчий, создавший этот храм 50 лет назад…