На вопросы журнала «Обстановка» ответили Лев Агибалов, Наталья Гаро, Олег Капустин, Виктор Кобызев, Александр Кратович, Анна и Стас Макеевы, Елена Матросова, Любовь и Александр Перельманы, Дмитрий Сидельников, Людмила Татаринова, Александр Трусов, Андрей Тумас, Людмила Худякова.
Что для вас архитектура и интерьер?
Людмила Татаринова: Интерьер – квинтэссенция культурологического посыла, включая эмоции, чувственность, интеллект. Это дерзость ума, идущая от развития, от знания материала. Если по костюму о человеке можно сказать многое, то по интерьеру – слишком многое. При этом интерьер, как и хороший костюм, необязателен. Человек не обязан одеваться модно, но это так притягательно…
Александр Трусов: В принципе, в жизни – это необязательные атрибуты. Без них можно обходиться. Что касается меня, я благодарен тем немногим любителям материальной эстетики, которым я могу пригодиться.
Анна и Стас Макеевы: Смысл жизни
Андрей Тумас: Хорошо продуманный интерьер – это не только возможность жить красиво и комфортно, но еще и способ получить дополнительную жизненную энергию. Это проверено.
Дмитрий Сидельников: Интерьер – это отражение мировоззрения того, кто в нем обитает. Остальное зависит от таланта дизайнера или архитектора.
Елена Матросова: Воплощение в образах и материале мысли, желаний, стремлений человека, народа, цивилизации.
Лев Агибалов: Это то, чему я обучаюсь всю жизнь. Это то, что заставляет невольно удивляться, приходить в восторг или чуть-чуть завидовать.
Виктор Кобызев: Aрхитектура и интерьер для меня, прежде всего, это моя профессия, это дело, которое я люблю и которым я занимаюсь уже много лет и, наверное, в этой области я кое-что уже знаю и понимаю. Для меня это два неразделимых понятия, это наиболее полная возможность реализации своих представлений о том, каким должен быть тот или иной арх-объект.
Дизайн – это…
Александр Кратович: На мой взгляд, это компенсатор между идеалом и достижениями, который создает островок комфорта в бесконечно меняющемся мире. В этом он схож с религией и отчасти ее заменяет.
Александр Трусов: Это иначе осмысленный взгляд на материальной ощущение жизни. Но можно пользоваться и традиционным.
Любовь и Александр Перельманы: Для нас интерьерный дизайн в самом широком смысле – это создание пространственной и предметной среды обитания человека. Как говаривали древние, архитектура – это не стены, это то, что между стен. В то время как дизайн – ближе к ремеслу, т.к. непосредственно связан из «чего» и «как». С другой стороны, понимание дизайна как внешнего оформления предметной среды также неверно. Дизайн как деятельность и как результат включает в себя всю совокупность требований к предмету: стиль, функция, форма, цвет, эргономика…
Елена Матросова: … состояние жизни, образ мышления.
Лев Агибалов: Вряд ли мне удастся сформулировать дефиницию, однако дизайн есть и лезет во все щели нашей жизни. Культур, где предметы дизайна – экзотика, все меньше и меньше, а интерьеров, где предметы традиционных культур – арт-объекты, всё больше. Кто кого дополняет, куда всё это эволюционирует?
Виктор Кобызев: Это искусство найти в обыденном неожиданно прекрасное.
Какова роль дизайна в современном мире?
Александр Кратович: О степени влияния дизайна в современном мире свидетельствует тот факт, что даже физики с коллайдера сочиняют бесконечные модели вселенной, что, по сути дела, является дизайном.
Александр Трусов: В принципе – никакая. Планетой правят любовь и деньги. (Финансы, политика, военщина, голод, экология, космос). Мы же имеем отношение только к материальной культуре общества, а точнее, к тем 10% населения, которые видят в ней средство самовыражения.
Елена Матросова: Как и во все времена :)) Что первично – яйцо или курица? Главное – роль дизайна постоянна. То, что было, есть и будет в жизни человека мыслящего, творящего, созданного по образу и подобию...
Лев Агибалов: Трудно сказать. Для кого-то дизайнер выполняет референтную функцию, помогая ориентироваться и приспосабливаться в социуме, для кого-то дизайн безразличен. В мире есть группы людей, для которых предметы индустриального производства – экзотика. И ничего, живут. Вряд ли дизайнеру как специалисту принадлежит передовое место в развитии общества – это затратная деятельность, слишком много ресурсов на смене форм. Эта гонка уже очевидна. Может быть, именно поэтому в интерьере появилось обилие «простого» антиквариата, а производители мебели на потоке делают её «старой»?
Виктор Кобызев: Субъективно – роль огромна. Хотя по большому счету можно жить и в шалаше…
Какие направления в современном дизайне вы считаете определяющими?
Людмила Татаринова: Мы живем в интереснейшее время постмодернизма. Можно все! Только подумай – как обосновать. Великим стилям истории можно кланяться – но через раз.
Александр Кратович: Сегодня дизайн энергично отходит от принципов, сложившихся в эпоху формирования самого понятия «дизайн». Сегодня состояние дизайна ближе всего связано с понятием «арта» (т.е. искусства). На смену рациональности и удобству приходят метафорические образы, позаимствованные в актуальном искусстве.
Александр Трусов: Экологичность, естественность, логичность, минималистичность.
Анна и Стас Макеевы: Современные тенденции опираются, прежде всего, на новые технологии. Хороший дизайн должен органично сливаться с природными формами.
Андрей Тумас: Стиль сегодня диктует эргономика, технологии, условия современной жизни, доведенные до совершенства творческим человеком. А когда уже все придумано, остается только компоновать и компилировать, внося индивидуальность, подстроенную под привычки и увлечения клиента. Соответственно, дань моде, какой-либо стилистике отходит на второй план. Главное – каприз, хочу вот так!
Дмитрий Сидельников: В XXI веке пора использовать наработки века минувшего лишь в качестве основы для дальнейших устремлений. Человечество не стоит на месте – рождается новая музыка, новый язык, должна появиться и новая архитектура. неплохо было бы, если бы вместе с рок-музыкой в прошлое отошли газосиликатный кирпич и шифер. Проектировщики учатся использовать энергию солнца, ветра, воды – убежден, что будущее за этим.
Елена Матросова: Те, вектор внимания в которых направлен вперед в будущее. Можно сказать, синтетические, то есть объединяющие искусство и науку.
Лев Агибалов: Я думаю, если говорить об архитектуре, о дизайне интерьера, основным направлением, направлением, где формируется некое «новое видение» сегодня является стилистика постмодерна. Закончилась эпатажная, направленная на разрушение привычных стереотипов часть развития, и появляются очень интересные уравновешенные проекты.
Виктор Кобызев: Модные тенденции в дизайне должны быть всегда. Всегда будут и «сезонные направления и течения». Однако, наверное, останутся постоянными «золотые сечения» искусства, пропорции и красота композиции.
Какие мировые тенденции в области дизайна интерьера придут в Беларусь в ближайшее время?
Людмила Татаринова: Из тенденций отмечу стремление к большей демократичности. Элегантность – через аскетичность, изобилие подчеркивается меньшим количеством деталей. И, конечно, экологичность – в материалах, технологиях, сознании, если хотите.
Александр Кратович: Мировые тенденции приходят в Беларусь достаточно быстро. И их носителями являются мебель, светильники и отделочные материалы, которые появляются в наших салонах. С этим фактом невозможно не считаться. Какие тенденции ждут нас впереди, никто не может сказать, хотя об этом мечтает каждый маркетолог индустрии дизайна.
Александр Трусов: а) Новая жизнь старым материалам (экология)
б) Ровно столько, сколько необходимо (экономия)
в) Можно все, лишь бы смешивал художник (стилистика)
г) Если без «этого» можно обойтись – то следовало бы (экономия)
Анна и Стас Макеевы: No comment
Любовь и Александр Перельманы: В Беларуси интерьерный дизайн – вещь очень контекстная. Дизайн как результат – вещь достаточно бескомпромиссная. В наших условиях (в силу ментальности и ограниченных возможностей любого характера) – сплошной компромисс. В этом серьезный конфликт. Сегодняшняя модная тема Fusion может у нас прижиться, позволяя некие вольности в трактовке стиля. Порой приходится защищать заказчика от него самого. Пока удается.
Елена Матросова: Конечно, ЭКО-направления, в которых реализуется глобальное, уже необратимое стремление беречь окружающую, питающую, формирующую нас среду – природу, культуру, чистоту отношений.
Лев Агибалов: Не знаю!!! И никто не скажет!!!
Виктор Кобызев: Границ сейчас нет. И те тенденции, которые появляются в мире дизайна, так или иначе уже витают и на наших огородах.
У каждого художника свой почерк, у писателя – свой стиль. В чем ваша профессиональная особенность?
Александр Кратович: Я никогда не задумываюсь о проявлении своей особенности. Я хочу делать свои решения предельно объективными с точки зрения тенденций времени, но «особенность» все равно пробивает. И никуда от этого не денешься, но хотелось бы.
Александр Трусов: «Эстетический перебор». Люблю экспериментировать, не люблю «списывать». Пока в поиске.
Любовь и Александр Перельманы: Мы очень глубоко копаем… Это, наверное, следствие хорошего образования и проектной школы Белгоспроекта 80-х. Плюс опыт. В нашем деле без него никак. Результат может быть только у того, кто идет к цели, не забывая о трудностях процесса, где нет мелочей (но много грабель).
Елена Матросова: Отзывчивость.
Лев Агибалов: Выработка почерка, стиля как некая задача не стоит сама по себе. Она вторична. Обычно она сопутствует тому новому, что удаётся сформулировать в творчестве, в расширении границ эстетики, в новой трактовке формы, в стилистике. Мне представляется, что этот процесс, как серия попыток «творчества» длится всю мою жизнь, возникая как чувство преодоления неудовольствия от каких-либо нюансов формы, стиля, колористики, экспрессии и пр. и пр.
Наталья Гаро: Накопленный багаж знаний, полученный в результате различных воздействий на творческую личность, к коим, я думаю, можно причислить дизайнера интерьеров, формирует его почерк. Но в то же время этот почерк подвергается коррекции в зависимости от предпочтений заказчика, нормативной базы, рынка материалов, мебели и других составляющих интерьера.
Как не повториться и в то же время быть узнаваемым?
Александр Кратович: Заказчик выбирает мой стиль, обращаясь ко мне. Это условие узнаваемости. А залог неповторимости – внимательное следование пожеланиям заказчика.
Александр Трусов: Повториться в дизайне в принципе невозможно! В каждой новой работе – другое время, другая жена у заказчика, другой курс валют, другой дом или квартира, изменились взгляды в обществе. И главное – мы уже другие!
Анна и Стас Макеевы: Идти вперёд, а заказчиков вести за собой
Любовь и Александр Перельманы: Интересная мысль: когда копируешь себя – это авторский стиль, а когда других – это плагиат (шутка). В изобразительном искусстве копирование неизбежно, а архитектура и дизайн – это искусство компиляций. Это и собственный опыт, наработки, решение на практике массы вопросов увязки, сочетаний, соответствий и пр.
Елена Матросова: Честно делать то, что хочешь, любишь, думаешь. Тогда все сказанное, написанное, нарисованное, вылепленное, сотворенное – только твое.
Лев Агибалов: Не повториться – чертовски сложная задача, если работать в одном стилевом направлении. И не менее сложная – быть узнаваемым, если работать в разных стилевых направлениях. И думаю, здесь всё зависит от меры одарённости, от таланта.
Виктор Кобызев: Наверное, здесь рецептов нет. Нужно оставаться самим собой. Довериться своему чутью.
Что является определяющим для вас, когда вы беретесь за проектирование конкретного заказа?
Александр Трусов: Заказчик, предмет труда (дом, квартира, участок) и я сам на сегодня!
Любовь и Александр Перельманы: Вот тут совсем трудно… Совокупность качеств и представлений – наших о клиенте и заказчика о нас. Наверное, это как желание дружить, когда многое, даже если не совпадает, но понятно и приемлемо. Тогда все получается. Результат – лучшие наши клиенты сейчас наши друзья или приятели.
Елена Матросова: Общение, расширение собственных горизонтов – интересов, возможностей, информации – с таким же эффектом для заказчика.
Лев Агибалов: Когда начинаются переговоры по новой работе, точнее – уже на первых встречах, до утверждения всех формальных вопросов – мне крайне важно найти точные образные и стилевые решения будущего проекта. Они помогают вести переговоры, помогают принять пожелания заказчика, помогают, если нужно, заказчика переубедить. И, в этой связи, очень важно всю последующую работу проводить, оставаясь в рамках выбранного образа. Именно образный строй проекта позволяет точно отбирать детали, элементы, колористику и так далее.
Виктор Кобызев: Конкретные задачи и конкретный бюджет.
Каким вы видите идеального заказчика?
Александр Кратович: Это заказчик, который достаточно «помыкался» – десять раз переплатил, двадцать раз переделал, долго искал своего дизайнера, нашел его и готов слушать, верить и делать!
Александр Трусов: Не существует идеальных заказчиков. Они ведь люди. большинство профессионального времени тратится на психологию. Мне очень нравятся люди, которые на многочисленные вопросы дизайнеров: «А кто у нас дизайнер?» и не лезут в процесс. Закономерность проста «Выбрал и доверился – слушайся!»
Анна и Стас Макеевы: Заказчик, который сознательно пришёл к своему дизайнеру, незакомплексованный и готовый широко взглянуть на жизнь.
Елена Матросова: Это интересный человек, обязательно с какой-то особенностью, увлечением, рефлексирующий, живой.
Лев Агибалов: Партнёрствующим, желательно в рамках паритетных отношений – очень продуктивная совместная деятельность.
Виктор Кобызев: Идеального заказчика, посмею утверждать, не существует, как впрочем, и идеального архитектора-дизайнера. «У кожнага ёсць свая ржаука», – по таким поводам вспоминала народную мудрость моя мама…
Это самый простой и замечательный вопрос из предложенных! Вот здесь есть о чем поговорить! И, что немаловажно, в данной ситуации объектом пристального анализа становится не дизайнер, к которому обычно направлено все внимание каждого участника процесса перевоплощения материи в красоту.
Олег Капустин: Это самый простой и замечательный вопрос из предложенных! Вот здесь есть о чем поговорить! И, что немаловажно, в данной ситуации объектом пристального анализа становится не дизайнер, к которому обычно направлено все внимание каждого участника процесса перевоплощения материи в красоту.
Сразу определим, о ком идет речь? С точки зрения грамматики русского языка, феминистских настроений и гендерных взаимоотношений очевидно, что речь идет о мужчине. Итак, идеал мужской – мощный торс, подкачанные бицепсы и икроножные мускулы, мышцы живота с отчетливо читаемыми кубиками пресса, шея, похожая на усеченную пирамиду. Если схематично, то торс идеального заказчика похож на табличку на двери в мужской туалет. Равнобедренный треугольник, перевёрнутый на одну из вершин, с кружочком сверху, обозначающим голову.
И вот именно таким вижу его я, идеальным! Данный образ совершенства сформулирован человечеством в нелегкой многовековой борьбе за выживание. В борьбе с природой, в борьбе с самим собой, в борьбе против себя самого. Так кто же возьмет на себя смелость искать какие-либо другие черты в этой концентрации абсолютно всех качеств идеального? Нет, не я! А где его взять – этот идеал? Не знаю. Какая-то сплошная утопия для девочек…
Идеальный дом – это...
Александр Кратович: Понятие идеального дома очень растяжимо. Для Диогена идеальный дом – бочка, а для Людовика XIV – Версаль.
Александр Трусов: Его нет! Это утопия! Такой проект был бы сильно растиражирован. Увы, каждый создает «под себя».
Любовь и Александр Перельманы: Мы уверены, что идеальный дом – это взаимодействие тонких величин (всех со всеми). А именно – стиля, соответствующих стилю технологий и материалов, экологии, уровня взаимодействия с клиентом, его личных качеств (интеллект, образование, образ жизни), бюджета и финансирования. Плюс горизонт желания (кураж).
Елена Матросова: …созданный своими руками или мыслями.
Лев Агибалов: Это дом, в котором хорошо жить. Он обычно разный для разных людей, но он всегда доставляет удовольствие от жизни.
Виктор Кобызев: Это совокупность удачно решенных задач, а таких задач в современном доме сейчас, поверьте, очень много, начиная от высокого искусства и заканчивая последней «утилитарщиной».
Успех архитектурного и дизайнерского проекта зависит от…
Александр Трусов: Успех любого проекта зависит только от заказчика! От его образования, от его «грудной жабы», от его жажды жизни, от его пиетета к архитектору, от его воспитания, от его любви к самому себе.
Александр Кратович: Если заказчику нравятся мои работы, если он обращается ко мне и верит в меня, то успех проекта зависит от бюджета.
Людмила Худякова: Без сомнения, успех проекта напрямую зависит от взаимопонимания дизайнера и заказчика, от степени доверия заказчика профессионализму дизайнера, от того, состоялся ли диалог, слышат ли обе стороны друг друга.
Успешный проект – это дом для жизни. Он удобен и красив. Это цель. Для того, чтобы начать движение к этой цели, нужно сделать ее максимально ясной, понятной и конкретной. Т.е. определить курс «корабля» в начале плавания по бурному морю строительных работ. Но курс этот должен проложить капитан, а не судовладелец, капитан, уже не раз бороздивший моря и океаны со своей проверенной командой, знающий подводные рифы и теплые течения.
Главный вопрос, с которым сталкивается любой желающий сделать ремонт в своей квартире, – вопрос выбора этого капитана – дизайнера. Можно попробовать себя в этом качестве, но начинать в этом деле всегда непросто. Отсутствие опыта, навыков, знаний, не говоря о способностях, влекут за собой большие риски, в том числе и финансовые. Придется многое переделывать из-за неверно принятых решений или смириться с ошибками. Такой результат успешным не назовешь. Поэтому разумно в таком сложном, многогранном деле положиться на специалиста, но положиться на него с полным доверием, не сомневаясь в его решениях. А для этого нужно найти своего дизайнера, который вас понимает, которому вы не побоитесь доверить ваш любимый и дорогой сердцу дом, для которого он станет любимым и дорогим его сердцу проектом. Нужно помнить, что у дизайнера и хозяина будущего дома общая цель – получить красивый и уютный дом. И в достижении этой цели мы сотрудники, соработники, а не конкуренты.
Никогда не получится успешного интерьера, если дизайнера лишают его капитанской функции.
Итак, успешный проект – это взаимное доверие. А чтобы оно состоялось, нужно не ошибиться с выбором капитана.
Анна и Стас Макеевы: От расположения объекта, от таланта архитектора и от готовности заказчика идти на нестандартные решения.
Елена Матросова: … взаимопонимания всех участников процесса, как в киноиндустрии, и настойчивости автора, конечно!!!
Виктор Кобызев: Зависит, прежде всего, от профессионализма автора и степени подготовленности заказчика.
Лев Агибалов: От расположения звёзд, от удачи, от везенья и, совсем незначительно – от личности архитектора или дизайнера.